Опять про глеба, но не про Самойлова... Я думаю многие поймут, хотя хз.. Было написано тогда, когда не была уверена. что пойду на 20летие.

Маленькую полутемную комнату застилал дым, запах табака и ароматических свечей, которые, впрочем давно уже сгорели. По полу были раскиданы разные вещи: тетрадки, книги, футболки, иногда даже носки, которые Глеб, опасаясь того, что в них зародилась новая жизнь, не поднимал. Сейчас, не обращая внимания на все это, он сидел на небольшой не застеленной пастели и слушал музыку. В эту минуту вокруг него не было этой комнаты, не было города, даже мира в эти минуты для него не существовало. Музыка ласкала его слух, растекалась по венам, приятной теплой волной шла по всему телу. Ее Глеб любил больше, чем что либо другое в жизни. Она как будто бы сама по себе была его жизнью. Если бы кто-нибудь знал о его любви, то скорей всего, его сочли бы за фаната нескольких рок-групп, только и всего. Но он был другим. Глеб никогда не стал бы бегать за кумиром с просьбами оставить автограф или сфотографироваться. Да и кумиров-то у него не было… Музыка, которую он слышал никогда не ассоциировалась у него с людьми, которые ее играют, она была для него чем-то неземным и прекрасным. Когда Глеб слушал музыку, он мог вообще не думать, только чувствовать, уходя от жизни, в которой надо продумывать каждый шаг. Он был где-то не здесь, наверное в сказке… Все трудные моменты своей жизни  Глеб жил «в музыке», как впрочем и все радостные. Он не страдал, когда расставался с девушкой или не сдавал экзамен, но когда ломался его плеер, он не мог достать билеты на концерт любимой группы или по всему городу невозможно было найти нужный диск, его состояние становилось ужасным. Обычно Глеб был спокоен и сдержан, что многих раздражало, но в такие моменты он мог бить тарелки, кричать, даже плакать. Было даже так, что он наедался какого-нибудь снотворного, и только потом понимал, каких глупостей натворил. Из за этих истерик его несколько раз обещали упечь в психушку, но потом видимо забыли о своих обещаниях. Плеер тихо доигрывал какую-то тихую мелодию, а Глеб начинал засыпать. И как обычно в такие ночи ему приснился его мир, созданный его музыкой…